Даниил Гончаров
«В свободное от работы время снимаю кино и читаю о нём лекции на разных площадках. Первые стихи написал в детском саду, системно пишу их с 15 лет. Это мой способ понять свои наиболее сильные переживания и справиться с ними. Комфортнее всего чувствую себя в любовной лирике. А ещё в темах одиночества и смерти».
Комментарий составителя.
Как бы красиво ни звучала фраза «Поэт – это состояние души», реальность такова, что поэзия для этих самых душ – скорее хобби. Сделать поэзию профессией пока тяжеловато. А значит, времени на занятие словесностью у поэта остается не так много. Возможно, поэтому так часто от молодых начинающих авторов можно услышать: «пишу по вдохновению». Вдохновение – чаще всего утопия для тех, кто занимается литераторством время от времени и абы как. И однозначно хорошо, когда профессия поэта как-то связана с литературой и творчеством.
Режиссерская деятельность Даниила, вне всякого сомнения, отразилась в его поэзии. Каждое стихотворение – последовательность эпизодов, запечатленных на камеру (все они легко визуализируются), смонтированных весьма смело в произвольном порядке, и эта последовательность очень четко подчинена какой-то одной идее. Например, разрушающийся в бомбежке город – метафора развоплощающегося сознания героя в стихотворении «Сливаться легонько с обычностью». Или пример монтажной склейки в «Моем городе»: туристы-китайцы – детство героя – рынок, где он бывал с мамой – Гоголь и принцип камешка.
Кира Король
*** Когда я утрачу связь с мифом, судьба станет иеро- глифом. Повиснет лозой на губах слово, суда приплывут без у- лова. Всегда были только две вещи – я буду меж них пере- бежчик – Стрела попадает в миф и мимо. Швы расползутся не- зримо, и я не узнаю лиц, строчек, и выберу путь оди- ночек. Судам без улова не рады. Под осень – банкрот вино- градарь. Наверное, ветер создал помеху. А может, стрелку было просто к спеху.
*** Нарву черёмухи и буду жив ещё немного. Разве май не для того? Пока весна не выставила счёт, я буду ставить всё на одного. Он стойко сдюжит синеву небес, раскрывшихся, как взорванный патрон. Его рука не выпустит эфес, и разве что не оловянный он. Бомбардировка трелями скворца, огонь из всех лучей по темноте – таким вещам не видит он конца, хотя всегда конечны вещи те. С толпою слиться, верить в нищету души, извилистой и честной слишком уж, ему не по душе. И для него в порту волна блестит и вьётся, словно уж. Но всё же та, с которой был апрель намёком на продолженный сюжет, проиграна без права на дуэль. Я сделал ставку, ставок больше нет.
*** Положите тёплые ладони мне на голову, как будто она – птица со сломанным крылом. В перьях, потрёпанных непогодой, уже никакого прока, даже если их высушить феном. Можно кормить её жирными мыслями, выкопанными из мокрой земли, спрятать подальше от кошки, посадить в коробочку с газетой и сеном, налить водички, которую она прольёт. Я люблю свою птичку, и я верю, что она полетит уже через несколько дней.
*** Давай возьмём на души грех – задушим ветер к чёртовой матери, убив голубей и бабочек. Устроим ревизию морю – зачем ему волны и рябь? Пускай оно никогда не меняется. Пускай семена никуда не летят, а звери повымрут с голоду без всяких ковчегов и пар. Пустыня растёт на север, а тундра – навстречу ей. Долготы, широты и карты уже никому ничего не скажут. И выкосит мор половину людей, поскольку дышать, как раньше, у них уже не получится. Никто не запустит воздушного змея, ни даже складной самолётик. Задушим же ветер к чёрту – ведь как же иначе, родная, мы просидим на этой скале всю ночь напролёт?
*** Сливаться легонько с обычностью, потягивать кофе, сёрбая не стесняясь – в этой свободе есть вызов, который делает личностью. И возникает завязь прямо на мёртвой ветке, колышимой лаской бризов, и в этот самый момент я наконец меняюсь, что делаю крайне редко, и чувствую терпкий вкус одиночества. Зодчество каждой доли секунды – занятие не из лёгких, особенно, если нет возможности мыслить проще. И нужно доставить свет в каждую мысль о теле, каждую мысль о чувстве сделать копией точной разбомбленных оригиналов – не в этом ли суть искусства не-потерять-себя? Оказываться на деле сидящим за чашкой кофе и думающим, что вещи не свергнуты с пьедесталов, а город уже бомбят, не выжил никто в катастрофе, и пламя сквозь ветви блещет.
Мой город Китайцы фотографируются на фоне неприглядного грузового судна. Хотя чуть левее виднеется мост, который называется Золотой. У него есть история. Он строился много лет, натягивать ванты приглашали французов. Он вышел немного кривым и довольно серым, но кажется мне красивым, как море цвета туч, пахнущее бензином. Я живу на сопке, и это очень близко к небу. Иногда мне кажется, что я вышел на облако. Летящий пух похож на медовые хлопья, Но это сравнение так же бессильно, как слух в попытке услышать звёзды. Небо трепало мне волосы. И если не быть эстетом, то большего и не надо, чем остановка времени, к которому ты привязан. На рынке мы с мамой покупали тушёнку и много разного к чаю. Зелёные, красные кубики ржавых контейнеров в ряд с чаем, консервами, восточными сладостями. Миша-Мухаммед продал нам инжира и фиников. Папа купил мне пончик с ванилью. Пахнет резиной. Всё, что ни хочешь, найдёшь у вьетнамца под синим брезентом. Был гимназист по фамилии Гоголь-Яновский, учившийся в Нежине. Там он учил местных высаживать сад. Камушек бросит - куда упадёт, туда и сажай. В этом естественности секрет. А раз города растут, может, и к ним принцип камушка применим?
Набор моих личных пристрастий в поэзии довольно-таки тривиальный. Пушкин, Черный, Бродский, Рыжий, Быков, Павлова, Полозкова… А отвечая на вопрос, когда в последний раз приходилось декламировать публично стихи, приходится уходить воспоминаниями в студенческую самодеятельность. СТЭМ и так далее. А это более сорока лет назад – в 70-х годах прошлого века. Сейчас по случаю могу привести несколько строк во время лекций у студентов. Ну и, конечно, внуки – если считать это аудиторией.
Для участия в «Море слов» текст мной был выбран исключительно по наитию (от ред. – стихотворение Даниила Гончарова). Все мы в душе экологи-зеленые, а коль скоро автор работает в нацпарке «Земля леопарда» и, значит, участвует в сохранении прекрасных зверей, то автоматически получает преимущественные права при выборе.
Сам формат поэтических вечеров современных авторов любопытен. В нашем неизбалованном свежими форматами городе любопытен вдвойне. Что касается меня, то слушать современных поэтов пошел бы только при условии знакомства с их творчеством – кота в мешке точно покупать не стал бы.
Андрей Островский,
журналист, главный редактор «Новой газеты» во Владивостоке
